1. ФИО, прозвище.
Justin Autumn | Джастин Отемн. Фамильярно - Джас. Ненавидит сокращения «Джасси» из-за неприятных воспоминаний о детстве. Театральное прозвище «Мисс Джастина Отемн».

2. Возраст, дата рождения.
23.07.1991 | 21 год

3. Курс\должность\профессия\род деятельности
3 курс, студент, факультет искусств.

4. Внешность.
Его не чисто английское происхождение сильно выделяет Джастина на фоне «типичных» английских студентов. И дело даже не в его женовидности. Выглядит старше своих лет: на вид ему можно дать около двадцати пяти, в силу непроходящих синяков под глазами, болезненности и бледности кожи лица. В его внешности проскальзывают восточно-европейские (мадьярские) отголоски: у него вечно-растрепанные темно-шоколадные, игреневого отлива, кудрявые волосы, завихрениями ложащиеся на плечи, смугловатая, оливкового оттенка по-восточному гладкая кожа, чуть раскосые карие глаза.
Высокий, болезненно худой, можно сказать, женственно-хрупкий. Его можно было бы назвать тщедушным, если бы не его презентабельный рост и изящное телосложение. Благодаря усиленным тренировкам, величавая походка его приобрела «кошачью» легкость и воздушность. Многолетние выступления в клубах сказались на Джастине во многом: в повадках его явственно прослеживается жеманность, изысканная манерность загадочной гетеры.
Несмотря на природную смуглость, он нездорово бледен, и эта смертельная бледность проглядывает в его лике неким своего рода внутренним сиянием: то, что в дамских романах называют «благородная» бледность.
Далеко рассаженные миндалевидные глаза - нежно-карие, песочно-охристого отлива, будто на дне его глаз сверкают два тускло-желтых балтийских янтаря. Глаза без искр жизни, задорного блеска: безжизненно-холодные, мутноватые, как полудрагоценные камни. Взгляд печален и тосклив; всегда бессмысленно и хаотично слоняется по пространству, будто судорожно выискивая что-то. Ресницы редкие, но удивительно длинные и черные, как ночь, что только усиливает его феноменальное сходство с женщиной. Брови тонкие, стервозно-изогнуты «домиком». Рот немаленький, но гармонично смотрится на лице. Губы полные, притягательно-пухлые, как у девушки, но ломаная, агрессивно-изогнутая линия губ добавляет его внешности некую дерзкую язвительность.
Никогда не улыбается «во все тридцать два зуба»; максимум, что можно от него «выжить» - легкую колкую ухмылку, что только добавляет грусти его лицу.

5. Характер.
Считает себя неповторимой «дивой» и «иконой стиля». Не лишен естественного бисексуального очарования и обоюдно нравится как и творческим мужчинам, так и женщинам. Двуличен и любит примерять разные амплуа по жизни: он пребывает в вечном поиске себя, аморфен и ко многим вещам индифферентен. На первый взгляд, благодаря яркой андрогинной внешности, утонченным, женственным манерам да вульгарной грации танцовщицы, кажется стервозным и язвительным, хотя по сути не имеет ничего порочного внутри. Несмотря на порой бестактно-вызывающее поведение, в особенности в разговорах с преподавателями и людьми, явно осуждающими его «безнравственный» образ жизни, Джастин мрачен и нелюдим. Он кажется невозмутимо безынтересным ко всему происходящему, хотя на деле это далеко не так: маской беспристрастности к происходящему он скрывает свою легко ранимую сущность. Выйдя из театрального образа надменной великолепной «дивы», он закомплексован и робок. Хоть по долгу профессии постоянно находится в центре всеобщего внимания, держится слегка отчужденно. Панически остерегается всего нового и непознанного. До щепетильности меланхоличен и где-то в глубине души чуток и романтичен. Джастин - альтернативно-мыслящий философ, закоренелый пацифист и гуманист; в какой-то степени пустой мечтатель. По мнению многих, обладает неоцененным творческим потенциалом, чего в себе, однако, ни в какую не признает. Любит эпатаж и запредельную смелость, броскую красоту и стиль унисекс. Руководствуется по жизни следующим слоганом: «A man's life is his image» и стремится хотя бы внешне сделать свою жизнь как можно ярче.

6. Биография.
Очень многое из пролистанных страниц книги своей недлинной жизни Джас мечтал бы навеки забыть. Отнюдь не оттого, что прошлое его было скрашено какими-то невыносимыми мрачными воспоминаниями. Скорее, напротив: оттого что оно было угнетающе невзрачным и пресным.
Родился Джастин в простой среднестатистической английской семье – в семье ни бедных и ни богатых законопослушных граждан, пунктуально выплачивающих налоги и послушно «вкалывающих» с утра до ночи на работе. Мать Джаса, Трэйси, родила его, когда ей едва стукнуло пятнадцать, и, не долго думая, без жалости отдала на воспитание родителям, не желая бросать учебы и окунаться в изнурительные материнские заботы. Еще в школьном возрасте девушка была бесхитростно соблазнена притягательным искусителем, в память о скоротечной любви к которому у нее остался сынок.
Биологическим отцом Джастина был безумно красивый и импозантный агатоглазый цыган (имени которого никто не знал), что временно кочевал в городе вместе со своим шумным табором. Он втихаря увел мать Джастина, тогда еще несмышленую четырнадцатилетнюю девочку, к себе в кибитку и, напоив, соблазнил. Обманутая пустыми обещаниями коварного соблазнителя, Трэйси возненавидела отца своего сына – и всех остальных мужчин в добавок. Эту непереносимость к лицам мужского пола девушка внушила и своему сыну. Парень не знал своего отца и, честно говоря, и знать не хотел: он заочно ненавидел этого, скорее всего, недалекого, необразованного человека, у которого, по словам матери, ничего, кроме колоритной актерской внешности и элегантной одежки не было.
Трэйси, столь рано и нежданно-негаданно став матерью, но будучи озорной девочкой, так и не утратила своего детского взгляда на жизнь: желая найти себе единомышленника, она беспечно рядила своего единственного сына в женскую одежду, часто накладывала ему макияж, отчаянно стараясь скрыть его ярко-выраженные (ненавистные ей) цыганские корни, учила кокетничать и «строить глазки». Но, к несчастью, век ее был недолог, и на двадцать седьмом году жизни Трэйси умерла от менингита, простудившись, катаясь зимой на коньках без шапки. В одиннадцать лет Джастин остался без матери, которая на протяжении всей его осознанной жизни была его надежной опорой и лучшей подругой.
Желая хоть в чем-то приблизиться к своему идеалу красоты, отожествляющемуся в образе мамы, Джастин стал потихоньку рядиться под девочку. Сначала все это было лишь невинной шуткой, детской забавой. Но впоследствии Джастин оценил все преимущества женской доли и нашел в этом свое истинное «я». В этом, в самом деле, были свои плюсы: известно, что мало кто безоговорочно пойдет навстречу походящему на наркомана худосочному лохматому юноше – но точно никто не устоит перед высокой и стройной девушкой с неряшливыми кудряшками и загадочными янтарно-желтыми, как у кошки, глазами. Из своей обворожительной андрогинной внешности Джастин научился извлекать максимум выгоды, коварно манипулируя неразборчивыми богатенькими стариками, «любителями инфантильной женской красоты».
Он с раннего детства увлекался рисованием, и его поступление в Университет Искусств было вполне предсказуемым.
Несмотря на то, что техника его рисунка всегда была на высоте, и еще его репетитор - известный английский художник современности - до поступления в ВУЗ отмечал его поразительное умение чувствовать неуловимую игру светотени и безошибочно отображать перспективу, в университете он не пользовался большим успехом у преподавателей. Вызвано это было отчасти необычной, самородной техникой воплощения полотен, отчасти нестандартностью его взглядов на искусство, но в большей мере – его нетипичной манерой одеваться.

7. Отличительные черты.
Трансвестит. Носит женскую одежду и практикует модели женского поведения, получая от этой смены гендерных ролей моральное и физическое удволетворение.
Лучше всего он умел рисовать. Картины его славились своей легкостью и добротой. Народ любил его творчество. Но, увы, со временем он «пропил» и свой талант, забил его в самую дальнюю келью закрытого монастыря изрезанного шрамами печального детства сердца. Вначале в том обществе, где он крутился, его талант высоко ценили, потому что он был поразителен своей светлотой и откровенностью, своей одухотворяющей силой, непередаваемым оттенком созидания. Но потом, когда на его картины пали глубокие тени отчаянья и духовных терзаний, его творчество померкло: мрак и грусть в его картинах своей ординарностью и обыденностью в обществе павших ниже некуда, среди отбросов общества никого не радовали и не вдохновляли. Всем из его окружения и без картин было нелегко, а печаль с холста бумаги приводила их в полное отчаяние, напоминая о невыносимых тяготах жизни, когда как радостные, лиричные полотна вызывали у них восторг и рождали легкость в душе, позволяли освежиться от порчи. Он по-прежнему рисовал, но его полотна больше не поражали своей глубинной легкостью, добротой и позитивом. В них прослеживалась непроходимая грусть, какое-то закравшееся в подсознание уныние.
Бисексуал.

8. Пробный пост.
«Никогда не умел созерцать «ВЕЛИКОЕ».
Нет, чужое творчество, как бы оно меня не привлекало бы и насколько точно оно б не отражало моих запутанных и не всегда трезвых суждений, мне недосягаемо, не любимо от всей сердечной полноты. Погрузившись в чтение чужих книг, созерцая полотна известных художников, я не могу полноправно сказать: «Это - мое, только мое и ничье больше!». Это никогда мне не будет принадлежать, никогда не будет полностью отражать моих чувств – именно поэтому я и творю. Как говорится, на безрыбье…
С детства у меня не было кумиров. И любил я только то, что было понятно и просто – то, что не носило ярко-выраженной субъективности. Пожалуй, я любил сказки Пушкина, восхищался его стихами, его величайшими на свете стихами, его идеями и мыслями, серьезностью и мрачной сложностью его тайных подтекстов, смутно омрачающих невинный, не знающий жизни детский мозг. В его стихах всегда чувствовалось то ли сожаление судьбам людей, то ли правдивая констатация грустных фактов; в каждой его сказке была какая-то своя «маленькая трагедия». Я любил мультфильмы по его сказкам: они-то, красочные советские мультфильмы, воспламеняли мое детское воображение глубиной темных сцен, лиричной живостью, красотой брошенных там фраз, стихов. Я любил мудреное мрачное творчество Босха, в котором – будто в таинственном соцветии рая и ада - каждый может видеть свое, близкое духу, индивидуальное.
Смотря на великие произведения искусств, я понимал, что когда-нибудь смогу изобразить чего-нибудь подобного. Я не то что бы не уважаю труд других - просто не воспринимаю его, как последний ханжа, льстив только самому себе, хватая все без разбору, выращивая в себе невиданное дотоле самолюбие. Мои глупые «каляки», мои пустые стишки я обожал, хотя понимал, как это ничтожно, так мелочно и бесчестно, так пусто и глупо. Но я любил это, потому что оно было самым верным отражением, если не моей души в целом, то хотя бы в некоторой степени моих мыслей. Увидев нечто прекрасное, я огорченно отворачивался и не переставал думать об этом днями и ночами – до тех пор, пока из-под моей кисти не выходило нечто на подобии. Ничего, созданного чужими руками, я не мог назвать своим, будь то как услышанной в маршрутке песней, так и великим шедевром. Так я и создал ее – мою королеву, мой непостижимый идеал совершенства. Свое темное «альтер эго», которому неизвестны условности и абсурдные пределы пресловутого бытия. Так появилась она – моя превосходная Галатея, моя прекрасная Джастина!.. Как жаль, что на свете так чудовищно мало женщин, похожих на нее.»

Анкета для вас:

1. Опыт, частота посещения.
Нет. По возможности регулярная

2. Ваша аська.
-

3. Сколько вам лет.
19

5. Две ссылки на нашу рекламу.

6. Как вы к нам попали?
По приглашению